Чем больше семья, тем больше у тебя родных людей

Марина Берсенева не любит делить детей на родных и приемных. «Что вообще значит слово «приемный», - рассуждает мама семейства. - Когда замуж выходишь, муж, по сути, тоже для тебя - чужой человек, совсем не родственник. А со временем становится самым родным и близким. По-моему и с детьми так же. Я на приемных даже больше сил и времени затратила, чем на кровных. У меня устойчивое ощущение, будто я их сама и выносила, и родила».

Со своим будущим мужем Марина познакомилась, когда ей было 17 лет. Еще до свадьбы девушка договаривалась с женихом о том, что они не будет рожать детей сами - возьмут «готовых» в детском доме. Муж тогда ответил: «Нет уж. Давай сначала мы своих родим, а уж потом, если у тебя останутся силы на детей из детского дома - тогда и возьмем». Так и вышло. Когда родные дети Александра и Иван подросли, Марина Владимировна напомнила мужу о давнем уговоре и пошла в опеку оформлять документы.

Специалисты опеки предложили Марине Берсеневой побыть какое то время в детском доме, понаблюдать за детьми. «О том, что я хочу взять ребенка, никто из воспитанников детского дома не знал, - вспоминает Марина Владимировна. - И это хорошо, на мой взгляд. Иначе они бы вели себя не естественно, старались показать себя с лучшей стороны. Я сижу на стульчике, смотрю, все дети дерутся, обзываются. А одна девочка играет тихонько в стороне от всех. Я обратила внимание на нее, а она на меня. Машка подошла, присела рядышком со мной, мы начали с ней общаться. Мне понравилось, как она говорит, как рассуждает и я поняла - это наш ребенок».

У Маши было не простое детство. Ее родная мама погибла. Отец после случившегося начал много пить. Он часто закрывал дочь одну и на несколько дней уходил из дома. «Страшно даже подумать, как Маша пережила этот период, - говорит Марина Владимировна. - Одна, без близких людей, без общения, без еды. Это благо еще, что квартира была на первом этаже. Соседские бабушки периодически подкармливали Машу через форточку». К слову говоря, эти бабушки и рассказали органам опеки о том, что ребенок предоставлен сам себе.

«Помню, сидим мы за столом, едим котлеты с толчёнкой, - вспоминает Марина Владимировна. - Ваня говорит: «Все, мам, я наелся». Машка тут же, молча накалывает его недоеденную котлету на вилку и кладет ее к себе в тарелку. У нее это как- то машинально вышло. Потом поняла, что что-то не то сделала, сидит и смотрит на нас виноватыми глазами. Мне так тяжело стало. Страшно осознавать, что она в свои годы уже хорошо знала, что такое голод».

Свой первый Новый год в семье Берсеневых Маша встречала совсем не праздничной едой. «Я ей салатиков разных в тарелку положила, а она их не может есть, - рассказывает приемная мама. - Маялась - маялась она с этими салатами. А потом попросила хлеба и луковицу. Эта еда была для нее привычнее. В прошлом году вспоминали за новогодним столом эту историю. Спрашиваем у Машки: «Может тебе лучше луковицу принести»? Она смеется. Теперь-то уже распробовала мамины салатики». Сейчас Маша - веселая, общительная девочка. Она увлекается танцами и творчеством. Квартира Берсеневых буквально от пола до потолка заставлена ее поделками. Маша мечтает стать хорошей швеей, а потом, если получится, вырасти до модельера одежды.

Данила Берсеневы взяли, когда ему было два года. «Данилку, как только увидела - сразу поняла - наш сын, - делится воспоминаниями Марина Берсенева.

Он был копия нашего Ваньки в детстве. Я считаю, что мы Даньку разбаловали. Он у нас самый маленький в семье, мы все его любим, не ругаем. И он у нас - мальчик с характером. И ответить может, и дверью хлопнуть. Но я надеюсь, что это тоже возрастное. Перед глазами пример старшего брата. Я уже вижу, что Данил тянется за Ваней, подражает ему».

Брали Берсеневы в свою семью и еще одного мальчика - Кирилла. «Кирюха - замечательный ребенок, - вспоминает Марина Владимировна. Он рисовал очень хорошо. Ласковый был. Я его когда брала, в опеке меня предупреждали, что он может сбегать из дома. У нас все нормально первое время было. Никаких ссор, никаких конфликтов. Однажды я пришла его забирать из школы, учительница мне нажаловалась на то, что Кирилл к какому-то уроку не приготовился. Я ответила учителю, что поговорю с ребенком дома. Я-то под словом «поговорю» ничего лишнего не подразумевала, а он видимо, прочитал там много потаенных смыслов. Я вечером готовлю ужин. Сын вышел во двор. Ну мало ли, зачем он вышел... А потом спохватилась, что его долго нет. Кинулись искать. Нет нигде! Всю округу оббежали, искали по темноте с фонариками. Потом смотрим - сидит на обочине возле дороги, обняв колени. После этого случая я старалась не произносить при нем неоднозначных фраз».

Кирилл недолго прожил в семье Берсеневых. Его родная мать отбывала срок в тюрьме, а когда вышла - забрала Кирилла. «Мне очень больно вспоминать момент расставания с ним, - вздыхает приемная мама. - Помню, он вцепился в меня своими ручонками крепко-крепко. На родную мать даже не смотрит. Я плачу, и он плачет. Наша семья тяжело переживала это расставание. Мы каждый день созванивались. Потом уже муж запретил мне названивать Кириллу. Говорит, чтобы ни себе, ни ему душу не терзать».

Сейчас Берсеневы планируют взять в свою семью еще одного ребенка. Хотят, чтобы он был примерно того же возраста, что и Данилка, чтобы детям не скучно было, чтобы в школу вместе ходили, на пару уроки делали. Все дети охотно поддержали родителей в этом вопросе. Говорят, чем больше семья, тем больше у тебя родных, близких людей.

Ирина Донец, «Центр развития семейных форм устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей».

ИГ № 49 С. 9