<<вернуться к списку

В девятнадцать мальчишеских лет…

Была  весна  1945  года. Оживала   земля. Мимо голодных  польских селений и разрушен­ных городков по тряской булыжной  дороге  тянулся обоз.  В деревянных    ящиках телегах     подальше  с  передовой    увозили  раненых.

В одной из повозок среди изнуренных солдат лежал раненый боец, совсем еще парнишка. Несколько суток назад его доставили в мед­санбат, вынули осколок, попавший в живот.

Шел последний год войны. В январе Дмитрий был призван в армию. В числе других новобранцев за месяц вместо шести прошел воинский всеобуч, и был направлен в маршевую роту. На фронт ехали через Москву, Украину, Белоруссию, Польшу, На территории Германии, не доезжая километров 200 до Берлина, высадились.

Наутро политрук батальона выстроил взвод и спро­сил, кто желает пойти в батальонную разведку. Вышел один, другой, вышел из строя и Дмитрий. Всего наб­ралось 12 человек.

После спецподготовки раз­ведчикам дали задание — добыть «языка». Ночью, пе­рейдя линию фронта, группа вышла на проселочную доро­гу. Бойцы залегли по обе стороны и стали ждать.

Около четырех часов ут­ра послышался звук подъез­жающей повозки. Показа­лась походная кухня. На подводе сидел мальчик лет двенадцати, а следом шел

здоровый детина. Немец был выше двух метров ростом. Видно, встречи с противни­ком не ожидал, оружие его было на подводе, а сам он шагал не спеша, по - хозяйски.

Командир дал знак. Нес­колько бойцов выскочили из засады, подбежали к фа­шисту. Тот сперва опешил, а потом опомнился и легко начал откидывать и отпинывать подбегавших раз­ведчиков.

Хоть и много было напа­давших, да возраст у всех такой, что трудно было совладать с могучим соро­калетним мужиком. Потом сообразили: стали в ноги ему кидаться, повалили все-таки на землю. Связали, заткну­ли рот. За выполнение задания отряду перед строем была объявлена благодар­ность.

В другой раз нужно было привести офицера. Чтобы меньше было шума, пошли вдвоем. Вторым был бывшей детдомовец Иван Крылов, смелый и балагуристый па­рень.

Дошли до места. Дом, где находились офицеры, ох­ранялся. Тихо сняли часо­вого. Теперь надо только тер­пением запастись. Ждать под моросящим дождиком пришлось долго. Когда начало светать, во двор выбе­жал человек в форме, но без портупеи. Увидел двоих и остолбенел. С перепугу руки поднял и залепетал: «Мальчу, мальчу».

В разведке Иван с Дмит­рием были двое суток, зато вернулись не с пустыми ру­ками. Обоих вызвали в штаб и наградили орденами Славы  III степени.

На следующий день на­чалась сильная бомбежка. Ранило командира батальо­на. Иван умер от ранения в висок. За шесть суток от батальона осталось 40 человек, а из двенадцати разведчиков уцелели только двое.

Солдаты не успевали поспать хоть сколько - нибудь, бой не превращался. Чувствовали    немцы свою гибель вот и лупили без  передышки  по нашему плацдарму.

Атакой брали сарай, в котором засели немцы, Дмитрий, как и его товарищи, воевал честно, пулям не кланялся. Рядом разорвался снаряд... Сознание к нему вернулось уже после операции.

В родное село Шипуново Черепановского   района Дмитрий Ряшенцев   вернулся августе, после госпиталя. Ему было без малого девятнадцать лет.

Жизнь продолжалась. Теперь уже ему предстояли мирные дела, которые были в это суровое время немногим легче военных, и здесь надо было быть готовым ко всем трудностям.

Дмитрию  Ивановичу ещё повезло:  побил,  сколько успел,  нечисти фашисткой
живым  остался. Спасибо что жив. Тем, кто до Берлина дошел и кто не дошел, кто в самом    первом  бою  голову сложил, кто сам не пожил а весну нам, живущим,  отвоевал — всем   низкий  земной  поклон и беспредельная благодарность.      

Е. Малкина

Знамя Коммунизма, №31, 1986 г.