|
Вспомни о войне С каждым годом таких интервью в печати становиться всё меньше и меньше. Измученные ранами и болезнями фронтовики уходят от нас навсегда. От бурного потока воспоминаний, которыми делились с нами солдаты войны, остаются тоненькие ручейки. Сегодняшнее интервью – необычное. Участника Великой Отечественной Галкина Михаила Дмитриевича попросила рассказать о войне его внучка Аня Кондакова. - Когда началась война наша семья жила в совхозе «Красный октябрь», в 25 километрах от районного центра в Воронежской области. Радио у нас не было и о начале войны я узнал от соседа, который возвращался из районного центра по своим делам. Он мчался на лошади по улице и всем встречным говорил: «Война, война началась, немцы напали». Люди спешили к конторе. И мы, мальчишки, бежали за ними. Хотелось узнать поподробнее, что же случилось. - И как ты воспринял начало войны? - Мы были патриотично настроены. С детским возмущением ненавидели капиталистов, посмевших напасть на нашу Родину. Были уверены, что война будет недолгой. «Если завтра война…» - пели мы песню. А самая любимая игра у нас была в «красных и белых». И всегда побеждала, конечно, «красная» команда. - Тебя сразу взяли на войну? - Моих сверстников уже забрали, а меня всё не брали. Набирали группу для направления в военное училище. В училище прошли медкомиссию более тщательную, чем в районе. И опять моей фамилии в приказе о зачислении не оказалось. Чуть ли не со слезами, я пошёл к командиру: «Почему меня не приняли?» Оказалось – не хватило 2-3 сантиметров роста. Как это было обидно. Мои товарищи будут офицерами щеголять перед девчонками после войны, а я – солдат… - И что же дальше? - Не попал в офицерское училище, я был направлен в отдельную роту, где готовили paдистов для заброски в тыл врага. Шесть месяцев нас учили определять: кто свой, а кто чужой, как вербовать агентов, как работать на радиостанции и ремонтировать. Изучали языки: немецкий, английский. Не знаешь ведь, с кем придётся иметь дело. А особенно важным было умение маскироваться и прыгать с парашютом. На третьем прыжке радиостанция придавила. В ней - около 30 кг веca, а во мне - 40, да скатка, да автомат, да продукты. Из-за вывиха ноги меня комиссовали и отправили в действующую армию. Сначала работал радистом в роте, потом с комбатом.. Впоследствии до войны обеспечивал связь полка. - Расскажи о самом памятном случае. - Однажды предотвратил гибель нашего полка. Было это под Яблонной, уже в Чехословакии. Немцы всю предыдущую неделю отступали, а мы проходили по 30, 40, а то и 50 км в все были уставшие. И как только вошли в село – легли спать. Фашисты поняли, что русские потеряли бдительность, и тихо подобрались к нашему полку. Перебили всю охрану. Мы-то, радисты, не спали. Услышав возню, подняли тревогу. Сообщил в соседний полк, что мы подверглись нападению. Завязался бой. Немцы потеряли намного больше солдат, чем русские. Удалось отбить атаку. За этот случай я был представлен к правительственной награде и получил главный орден - орден Славы. Особенно помнится и освобождение Карпат. Условия были ужасные: беспрерывно моросящие дожди, каменистая почва, нельзя было нигде окопаться, трудности с доставкой питания... Домой Михаил Дмитриевич вернулся кавалером ордена Славы и ордена Отечественной войны. У него «Медаль за отвагу» и более десятка юбилейных медалей. Не у каждого моего сверстника остался дедушка или бабушка, которые были на той войне. Я горжусь, что мой дед жив, и внёс какую - то частичку, долю в победу нашей Родины над «коричневой чумой». Искитимская газета, 25, 17 июня, 2004 г.
|