Был 41-й
Брат
На цементном заводе его знали многие. Отработал он там всю жизнь, а когда хоронили - в 64-м - отправить его в последний путь пришли чуть ли не все заводчане.
Прожил Андрей Тимофеевич Зайцев недолго -
сорок один год. Но оставить после себя кое - что успел. По-прежнему
священной семейной реликвией и памятью является фронтовой дневник
сержанта-связиста Зайцева. Всю войну, день за днем описывал Андрей
Тимофеевич свою жизнь и происходящие вокруг события в тетради, обшитой
черным коленкором. По рассказам сестры - Анны Тимофеевны
Зайцевой-Поляковой, - "после войны Андрей книгу на основе материалов
дневника написал, отдал в одну из редакций, но смерть сокрушила его, и
бесценный рукописный текст просто исчез. Но дневник все же существует и
хранится у дочери". Вот несколько выдержек оттуда:
"8 мая части подошли к реке Висла, и немец оказался скованным со всех сторон кольцом. Все понимали, что скоро настанет конец гитлеровцам. По радио слышу - радостная весть. Радости нет предела! Все, кто спал, были разбужены и поздравляли друг друга с Победой. Сколько восторга! Настало утро 9 мая, больше уже никто не спал. Радиосвязь работала бесперебойно и слышимость была хорошая, так что доклады с передовых могли слышать все. Вести были разные - одни сообщали о начале приема оружия и пленных, другие просили залп PC ("Катюша") для наведения порядка в лагере немцев... К вечеру 9 мая 1945 года капитуляция немецких войск закончилась - трофейные команды вели подсчет принятого вооружения и техники".
Сестра
Сама же Анна Тимофеевна в войне не участвовала - мала была. Но для фронта, для своего родного брата и в тылу делала многое. "Тогда все работали, кто как мог: дороги строили, вязали теплые вещи, лепили пельмени, на заводах собирали боеприпасы..."
И если Андрею Тимофеевичу особенно запомнился радостный день 9 мая, то у сестры ярко запечатлен в памяти день скорбный, страшный. Она помнит все происходящее 22 июня 1941 года так подробно, что, кажется, будто это было вчера.
- Мы тогда дорогу строили. Наша бригада отработала положенное время, пошла отдохнуть на речку. А мне почему-то не хотелось, - вспоминает Анна Тимофеевна. - "Пойдем, хоть ноги в воде помочишь: жара такая", - уговаривали меня подружки. Пошла. Помню, стою - не глубже щиколотки в воде, - совсем рядом водоворот был. Меня в него затянуло. Испугалась я тогда не на шутку. А тут еще прибежали с вестью о начале войны... Вот интересно: тогда в деревне ни радио, ни телефона не было - откуда появилась информация - неизвестно?! В общем, меня с горем пополам вытащили, я вдвойне испугалась: тогда еще не знала, что такое смерть, страх и война. Женщины же постарше плакали...
* * *
Слез тогда пролилось, действительно, немало. Война - событие далеко не увеселительное. Но если у Великой Отечественной были определенные границы - 22 июня - 9 мая, то время современных войн ненормировано, здесь рамок нет: неизвестно, когда и из-за чего они начинаются, и не заканчиваются вовсе. Афганистан, Чечня, Югославия... Одинаково лишь то, что везде страх, смерть, слезы...
Ирина ГОЛИЧЕНКО.
На снимке А.Т. ЗАЙЦЕВ,
фото из семейного архива.
Искитимская газета, №74, 22 июня, 1999 г.