Владимиру Васильевичу Стародубцеву

-75 лет!

Моя удача

В год юбилея, чувствуя вседозволенность и ослабление благоразумия, да простят меня Бог и пишущая братия, я, вдруг не моргнув глазом, называю себя дважды «Героем Советского Со­юза Поэтов». И вот на каких основаниях.

В шестидесятые годы я, поэт из небольшого си­бирского городка с названием Искитим, дважды удостаиваюсь чести быть лауреатом Всесоюз­ного поэтического конкурса. А это уж, знаете, сравнимо с героизмом: выделиться среди десят­ка тысяч ярких, а то и очень ярких, дарований. И не раз, который можно посчитать за фантастиче­скую случайность и лотерейное счастье, а дваж­ды! Вот и получается «дважды Герой».

Я родился в рабочей семье, где по причине темного царского наследия, несмотря на со­ветский ликбез, отсутствовала грамотность. В избе не было ни одной книги, только толстые обложки от сочинений Льва Толстого, которы­ми мать накрывала крынки с молоком. Однако не знаю почему, ума не приложу, когда мой друг Колька Севостьянов спросил меня, кем я хочу быть, я ответил, не сомневаясь:

- Писателем.

А было мне всего 5 лет, букв я не знал, в детсад не ходил, радио не слушал - у нас его не было, а в избе светила мне не звезда, а керосиновая лампа.

- Ну это... учиться долго надо... до старости, - сомневался приятель.

Вероятно, перед нашими глазами стоял портрет бородатого Льва Толстого, в возрасте кото­рого и становятся писателем.

Тогда громыхала еще война и космическое расстояние отделяло нас от сегодняшнего дня, с вершины которого я угадываю, что детское мое желание было железным.

«Стихи полились» из меня рано. Наверно, пошел по материнской линии. Мама и моя бабушка чудесным образом сочиняли частушки, которые из уст выскакивали, как кукушка из часов. Меня это восхищало.

С любовью вспоминаю школу N2, которая стала мне родным домом. Там царила теплая ли-тературная атмосфера. Было счастьем каждый день встречаться с преподавателем, поэтом и художником Валентином Григорьевичем Мартыненко, общаться с исключительной компа­нией юных литераторов, а в школе каждый десятый считал себя таковым. Назову их имена: Евгений Суворов, Алексей Архипенко, Алла Злакоманова, Полина Сафронова, Генрих Кляйн, Геннадий Максимов, Виктор Попов, Николай Панкратов.

Жизнь моя - удача. Удача - дотянул до возраста, о котором не мечтал. Многие и многие мои спутники отошли в мир иной, да будет земля им пухом.

Удача - всю жизнь занимался любимым делом, получал несравнимое наслаждение от творчества.

Удача - несмотря на соблазны, не изменил, остался с родными березами и соснами.

Да ведь мог бы - и в Москву. Поначалу, как многие, спал бы на вокзалах, в скверах, тусовал­ся, притирался, потом - силы были! - прибился бы к какому-нибудь теплому местечку. Будь я артистом - я так бы и поступил, но с моей профессией - лучшее место на родной земле.

Удача - встретилась мне чудесная, добрая терпеливая Алла Николаевна, родная, прильнула, п наш дом стал светлым, огражденным надежными стенами.

Удача - в юности поставил себе высокую планку и написал стихи, за которые не стыдно по сей день.

Я всегда думал: мое время еще не пришло. Но придет. Буду надеяться и на том свете. Жизнь - это то, что останется после тебя.

Владимир Стародубцев, 2007 год.

Искитимская газета № 47 22 ноября 2012 г. с.12